В 2009 году при ремонтных работах фонтана у площади Победы был обнаружен старинный подземный ход к водохранилищу. Секретный тоннель, оборудованный рельсами, начинался в подвалах здания Казенной палаты и по нему в опасных ситуациях спасали ценные бумаги. По мнению краеведов найденный ход был ответвлением казначейского тоннеля. Ценную находку, естественно, заложили кирпичом. В настоящей заметке узнаем историю здания, построенного знаменитым архитектором Джакомо Кваренги.
Персоналии, упоминающиеся далее:
Вашкевич Григорий Станиславович (1835-1923), чиновник
Воронов Иван Карпович (1870-1934), статистик
Дмитриева Валентина Иововна (1859-1947), писательница
Кваренги Джакомо (1744-1817), архитектор
Костомаров Николай Иванович (1817-1885), историк
Кретова Ольга Капитоновна (1903-1994), писательница
Лукьянчиков Константин Николаевич (1869-1926), архивист
Миронов Александр Васильевич (1902-1980), архитектор
Олейников Тихон Митрофанович (1883- после 1941), краевед
Чертков Василий Алексеевич (1726-1793), генерал-губернатор
Шестова Софья Николаевна (1876- после 1931), краевед

Джакомо Кваренги ... При этом имени в нашем сознании возникают прекрасные картины дворцовых ансамблей в старом Петербурге и его пригородах. Но, оказывается, плодовитый «русский итальянец» успевал поработать и для провинции. Между прочим, для губернского Воронежа – тоже.
И вот представьте себе: вы, может быть, всякий день ходите мимо творения Кваренги, а сами о том и не подозреваете...
У Петровского сквера стоит солидное четырехэтажное строение без каких-либо запоминающихся деталей. Разве что по верхнему этажу окна нестандартные, да посредине идет какой-то странный карниз.
Вы, наверное, разочарованы: это и есть бессмертный Кваренги? Но давайте не будем обижать мастера. Не его вина, что от блестящего замысла, как часто у нас случается, ничего не осталось.
Воронежский наместник Василий Алексеевич Чертков нам уже знаком.
Уцелела копия утвержденного им чертежа, который дает представление о том, как должен был выглядеть в натуре план Гваренгия (так он значился по бумагам). Столичный зодчий предлагал Черткову построить комплекс присутственных мест из трех зданий, соединенных полукруглой галереей. Вперед выдвинуты двухэтажные дома (справа – казенная палата, слева – гражданская и уголовная палаты), а в глубине участка одноэтажный особняк с колоннами и портиком – наместническое правление. Все это должно было занимать территорию нынешнего Петровского сквера.

Даже по чертежу видно: осуществись этот проект, наш город украсился бы интересным архитектурным ансамблем. Кстати, чертковская резиденция располагалась бы тогда точь-в-точь напротив дома Потапова (в нем теперь, как вы знаете, разместился Художественный музей им. И.Н. Крамского).
По разным причинам строительство не состоялось. Был возведен лишь корпус казенной палаты – произошло это в 1786-1787 годах. До сих пор в облике дома проступают стилевые черты классицизма XVIII века. А ведь за два с лишним века он претерпел множество переделок. После войны 1941-1945 годов, когда в Воронеже остро ощущался дефицит жилых площадей, архитектор А.В. Миронов посоветовал прибавить дому еще два этажа, что и было выполнено по его же чертежам. А прежний карниз решили не убирать: теперь он – как элемент фасадного декора. Став четырехэтажным, дом приобрел монументальность, соразмерность окружающей застройке, его пропорции не только не нарушились, а, пожалуй, даже облагородились. Это и профессор Н.В. Троицкий подчеркивал в своих работах. Два верхних этажа отведены сейчас под квартиры, а в нижних разместилось солидное учреждение, позволившее себе облицевать цоколь здания и входной портал дорогостоящим гранитом.
Фото с сайта Государственного архива Воронежской области (arsvo.ru):


...Итак, с конца XVIII века в Г-образном особняке расположилась казенная палата. Заведение было отнюдь не легкомысленное. Даже напротив: сам вице-губернатор стоял тогда во главе палаты. Занималась она различными финансовыми операциями, прежде всего взыскивала повинности с государственных крестьян и налоги с мещанского и купеческого сословий. Денежки текли в необъятные кладовые помещавшегося тут же губернского казначейства: под домом был специально оборудованный подвал, где и хранились ассигнации и монеты всякого достоинства. Во дворе всегда торчал городовой с начищенной бляхой.
Служба в казенной палате шла тихо, без потрясений: чиновники протирали штаны и налокотники, перемещались из одного кабинета в другой, повыше рангом, со спокойным сердцем выходили в отставку. Здание было просторное. Изредка подселяли еще кого-нибудь – то податное присутствие, то чертежное отделение. Однако же на все была добрая воля хозяина – управляющего казенной палатой: он считался третьим лицом в губернии и замещал вице-губернатора, ежели тот заболевал или находился в отпуске.
С 1887 по 1902 год эту почетную должность, к вящему удовольствию демократической публики, занимал Григорий Станиславович Вашкевич . Хоть и был он действительным статским советником (можно сказать, генералом), но по убеждениям своим склонялся к добропорядочному либерализму. О нем с большой симпатией вспоминала писательница Валентина Иововна Дмитриева , отмечавшая его доброту, редкую чуткость и отзывчивость к чужой беде. Вашкевич постоянно помогал безработной ссыльной братии, которой в ту пору оказалось в Воронеже великое множество. Григорий Станиславович был политически терпим, и его покровительством равно пользовались и бывшие народовольцы, и марксисты, и революционеры иных мастей. Некоторых из них он взял к себе в казенную палату: работники-то были недурные! Как свидетельствует В.И. Дмитриева, высшему начальству все это очень не понравилось, но трогать генерала оно не решалось. Его отстранили от должности только после нашумевшего оппозиционного выступления уездных земцев. Про Г.С. Вашкевича надо непременно добавить еще вот что: уроженец Полтавщины, он принадлежал к плеяде страстных «украйнофилов», встречался в Петербурге с Тарасом Шевченко и вместе с профессором-историком Н.И. Костомаровым подготовил посмертное издание «Кобзаря» (1867). Любовь к великому Тарасу Вашкевич пронес через всю жизнь.
После Октября 1917 года новые власти казенную палату как явно старорежимное заведение разогнали (предварительно реквизировав, разумеется, содержимое подвальных кладовых). В здании находились различные учреждения – губстатбюро, губархивбюро и пр. Прежние кабинеты поделили на клетушки, и в каждой со значительной миной сидели служащие.
В середине 1920-х годов в статистическое бюро пришел Иван Карпович Воронов (здесь же выделили ему и квартиру) – личность во всех отношениях неординарная! Жизнь И.К. Воронова вполне достойна эпического повествования. Это хорошо понимала его родная племянница Оля Жучкова, которая позднее стала известной писательницей Ольгой Капитоновной Кретовой . О дяде Ване она могла говорить часами. Свою книгу (пожалуй, самую лучшую в ее творческом наследии) она так и назвала – «Мой дядя Ваня». Племянница сумела увлекательно воспроизвести все перепитии удивительной судьбы: поворотных событий, выпавших на долю И.К. Воронова, хватило бы на десятерых. Тут и полицейские репрессии, окончившиеся арестом, и тюремная камера, в которой узник сочинял стихи, и участие в горьковских сборниках «Знание», и поездка в Англию, и выход в свет капитальных статистических справочников на местном материале. Все это требовало невероятного напряжения душевных сил. Кретовская повесть с документальной точностью и художественным изяществом раскрывает облик этого человека, украсившего своим присутствием биографию старого дома.

Губернские архивисты перетащили сюда свои папки в начале 1920 года. Работы у них было предостаточно: из уездов, где крестьяне грабили «дворянские гнезда», доставлялась груда старинных бумаг, которые надо было изучить, систематизировать и куда-то определить. Заведовал бюро К.Н. Лукьянчиков , а сотрудниками были Т.М. Олейников и С.Н. Шестова – люди, оставившие след в воронежском краеведении.
К концу 1920-х годов работники архивного бюро почувствовали: к их скромным особам стали проявлять пристальный интерес бдительные «органы». Вскоре произошло нечто невероятное: многих исследователей местной старины взяли под стражу, предъявив им обвинение в подготовке к свержению Советской власти (это представители-то тишайшей профессии могли угрожать железной пролетарской диктатуре!). По наспех состряпанному «делу краеведов» проходили и Т.М. Олейников, и С.Н. Шестова. Как и другие товарищи по несчастью, они были подвергнуты необоснованным репрессиям.
По состоянию на 2012 год в здании располагается Представительство Министерства Иностранных Дел РФ в Воронеже.